Фигура неумолчания. Плейбой от политики

[mamlas.livejournal.com]

Борис Немцов Фото ИТАР-ТАСС

Фигура неумолчания: Горбачёв и другие

Бориса Немцова можно было бы назвать «Ð»Ð¸Ð±ÐµÑ€Ð°Ð»-предателем», если б не три обстоятельства. ©

---

1. Ни он, ни другие люди его политической ориентации, называющие себя «Ð»Ð¸Ð±ÐµÑ€Ð°Ð»Ð°Ð¼Ð¸», никогда таковыми не были и слабо представляют себе, что означает слово «Ð»Ð¸Ð±ÐµÑ€Ð°Ð»».

2. Все эти люди не вполне подходят под определение «Ð¿Ñ€ÐµÐ´Ð°Ñ‚ÐµÐ»ÑŒ», потому что для них это не предательство, а образ жизни. Точно так же бессмысленно упрекать профессиональную проститутку в измене кому-либо.

3. Вообще не имеет смысла обвинять в предательстве того, кто всегда служил твоему врагу.

Немцов родился в семье приличных людей: отец был заместителем начальника строительного главка, мать – заслуженным врачом страны. Когда-то и сам Борис был неплохим физиком и даже создал новый лазер. Потом он неожиданно стал народным депутатом РСФСР, выдвинутым «Ð”ÐµÐ¼Ð¾ÐºÑ€Ð°Ñ‚Ð¸Ñ‡ÐµÑÐºÐ¾Ð¹ Россией» и профинансированным людьми с криминальным прошлым.

Борис Немцов на митинге «Ð”ÐµÐ¼Ð¾ÐºÑ€Ð°Ñ‚Ð¸Ñ‡ÐµÑÐºÐ¾Ð¹ России» в Нижнем Новгороде. 1990 г. Фото ИТАР-ТАСС

Причём, с одной стороны, он ещё заявлял о себе как о «Ð»ÐµÐ²Ð¾Ð¼ центристе», с другой, активно поддерживал Ельцина в его борьбе против единства страны и его правый рыночный курс. В награду за поддержку Ельцин подарит Немцову пост главы Горьковской области, по моде переименованной в Нижегородскую, а местный областной совет, перепуганный угрозой роспуска, объявил его губернатором. Пять лет – с конца 1991-го по начало 1997-го – Немцов им и оставался.

Как губернатор он запомнился тремя очень разными лицами: успешного умеренного реформатора – для публичной политики; фигуранта проходивших чередой коррупционных скандалов и многомиллионных долларовых хищений и махинаций – для криминальной хроники; авторитарного правителя, задушившего оппозицию и свободную прессу – для журналистских расследований и экспертных заключений.

Считалось, что Немцов чужд экономического гайдаровского радикализма и оппонирует экономическим схемам Чубайса, защищая от него область. Отчасти это было верно, поскольку экономикой в его регионе занимался не Немцов, а работавший на него ЭПИцентр Явлинского, предлагавший иную, по сравнению с Гайдаром и Чубайсом (хотя тоже рыночную), модель экономических трансформаций.

В сфере же уголовной – потоком шли упоминания об исчезавших или оспариваемых суммах, связываемых с именем Немцова.

Это скандал с банком «ÐÐ¸Ð¶ÐµÐ³Ð¾Ñ€Ð¾Ð´ÐµÑ†» и присвоенными им двумя миллионами долларов. Это расхищения десятков миллионов долларов, выделенных Минфином заводу «ÐžÐºÐ°». Это приватизированный за 7 млн. долл. Балахнинский бумажный комбинат с оборотом в 250 млн. долл. Это исчезающие займы, распродаваемое имущество заводов, сделки с американским банком CS First Boston и Йорданом, покровительство сомнительным коммерческим фирмам «ÐÑ€Ð¾ÐºÐ¾», банку «ÐÐ¸Ð¶ÐµÐ³Ð¾Ñ€Ð¾Ð´ÑÐºÐ¸Ð¹ банкирский дом» и многое подобное.

Чтобы во всём этом, наконец, не начали б разбираться следственные органы, очень полезно считаться лидером неформального протеста. Постоянно представляющего доклады Конгрессу США. И любой интерес правоохранительных органов тут же будет расценен, как оказание давления на «Ð¾Ð¿Ð¿Ð¾Ð·Ð¸Ñ†Ð¸ÑŽ».

Борис Ельцин и Борис Немцов. Нижний Новгород. 1994 г. Фото ИТАР-ТАСС

Конечно, решать тут должны специалисты, но можно предположить, что обществу будут интересны доклады типа: «Ð“убернатор. Итоги», «Ð“убернатор. Коррупция», «Ð“убернатор. Итоги – 20 лет спустя», «Ð’ице-премьер и дефолт», «Ð›Ð¸Ð´ÐµÑ€ протеста. Жизнь «ÑƒÐ·Ð½Ð¸ÐºÐ° совести»: доходы, состояние, акции, счета, курорты, загар».

Дела, конечно, прошлые. Но стоит ли вставать в позу «Ð±Ð¾Ñ€Ñ†Ð° с тиранией» сегодня тому, кто двадцать лет назад стал создателем экспериментальной площадки отработки приёмов авторитаризма и манипулирования демократическими процедурами в своём весьма крупном регионе?

Стоит ли говорить о борьбе с коррупцией тому, чьё имя было с ней постоянно связано прежде?

Стоит ли объявлять какие-либо выборы нечестными – одному из организаторов массовых фальсификаций на выборах 1996 года?

В то время он объявлял себя «Ñ…ристианским демократом» и требовал торжественного перезахоронения «Ñ†Ð°Ñ€ÑÐºÐ¸Ñ… останков», хотя таковыми они не были признаны церковью.

Депутатом ему помогли стать деньги старых друзей, давно связанных с преступным миром. Как только Немцов стал губернатором, один из них стал его главным советником. Но когда тот захотел стать мэром Нижнего Новгорода и был им избран, друг-губернатор счёл, что советник много ему недоплатил, чтобы занять такой пост, и добился в Москве его уголовного осуждения.

Но популярность у Немцова тогда действительно была: пресса в регионе была под контролем и писала всё так, как было Немцову нужно, а в Москве его поддерживала высшая власть, и виднейшие СМИ тоже говорили всё более-менее «Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ð¸Ð»ÑŒÐ½Ð¾», да ещё помогал образ «Ð¿Ñ€Ð¾Ñ‚Ð¸Ð²Ð½Ð¸ÐºÐ° Чубайса». И именно этот образ помог стать первым вице-премьером. К марту 97-го Ельцин пришёл в себя после шунтирования сердца и решил сделать свой последний «Ñ€Ñ‹Ð²Ð¾Ðº реформ». В общем-то, он к этому времени понимал, что всё произошедшее со страной обернулось катастрофой. Но никак не мог понять, что её последствия нельзя устранить воспроизведением породившего её курса, то есть рыночной экономикой. И думал, что всё дело в том, что в первый раз рынок строили не совсем правильно, а вот если его попробовать построить ещё раз правильно, то может стать и хорошо.

Ельцину нужно было новое правительство. Прежнее, полукоалиционное, было распущено, в новом премьером остался Черномырдин. Но вся сфера экономики отходила под контроль Чубайса, как первого вице-премьера. «Ð¡ÐµÐ¼Ð¸Ð±Ð°Ð½ÐºÐ¸Ñ€Ñ‰Ð¸Ð½Ð°», вернувшая Чубайса в политическую жизнь, распалась, и сложившийся тогда «Ð¡Ð¾ÑŽÐ· Четырёх» – Березовский, Гусинский, Ходорковский и Смоленский – опасаясь, что главный ваучеризатор доведёт страну до социального взрыва, при котором очень сильно пострадают они, в противовес добились назначения тоже первым вице-премьером нижегородского губернатора, как считалось – оппонировавшего Чубайсу в методах трансформирования экономики.

В правительстве стало два отвечавших за экономику первых вице-премьера: один к тому же был министром финансов, другой – топлива и энергетики, и второй первый должен был сдерживать радикализм первого первого.

Только схема не заработала: кандидат в ограничители Чубайса неожиданно сменил политическую ориентацию и перешёл от своих патронов на службу Чубайса. На сторону того, кого он должен был сдерживать в авантюризме.

Задатки всегда готового к предательству, даже по отношению к тем, кому обязан, у Немцова всегда были и в тот момент явно проявились. Предатель – он всегда предатель. Совместно они наметили новое приватизационное наступление, только теперь государственная собственность должна была отдаваться тем финансовым группам, которые были откровенно своими и патронировали этот процесс.

Решать, кто был хуже: Чубайс с Немцовым или Березовский с Гусинским – дело занимательное. Но первые сознательно шли на обострение социальной напряжённости, вторые её опасались и хотели избежать. Первые явно были ориентированы на подчинение страны международным структурам и видели основными хозяевами в ней западные кампании, вторые хотели быть хозяевами сами.

Политическая арена стала полем «Ð±Ð¸Ñ‚Ð²Ñ‹ злодеев». К осени оба первых вице-премьера оказались в опале у Ельцина, и он урезал их полномочия: Чубайс лишился поста министра финансов, Немцов – министра энергетики. К весне эти две группы сошлись в схватке за крупный неподелённый ресурс нефтяного комплекса – «Ð Ð¾ÑÐ½ÐµÑ„Ñ‚ÑŒ». Идея завладеть ею родилась у финансовых кланов не сегодня, и ситуация обострилась настолько, что Ельцин решил оправить правительство в отставку: «Ð’сех выгнать».

Хотя уже к концу 98-го практически все фракции Госдумы солидарно требовали отставки Немцова как вообще не приносящего никакой пользы и не умеющего работать. Но ему, в отличие от Чубайса, удалось остаться, хотя и с понижением, в новом правительстве земляка Кириенко, вместе с которым и с формально в правительство не входящими Гайдаром и Чубайсом, они довели страну одновременно до дефолта и до девальвации в августе 98-го.

Егор Гайдар и Борис Немцов. Москва. 1999 г. Фото ИТАР-ТАСС

С этого момента начался закат Немцова. В 99-м ему ещё удалось пройти в Госдуму и стать лидером парламентской фракции СПС. Но досталось так мало, что не мог он такого простить: лидером фракции быть почётно, но это не даёт полномочий брать кредиты, осуществлять банкротство банков, приватизировать собственность, управлять финансовыми потоками, распоряжаться экспортом нефти, что очень обидно. Чубайс получил РАО «Ð•Ð­Ð¡», а потом – «Ð Ð¾ÑÐ½Ð°Ð½Ð¾», Кириенко – «Ð Ð¾ÑÐ°Ñ‚ом», а Немцов – лишь маленькую фракцию непопулярной партии.

И он решил перейти на сторону Михаила Ходорковского. Перешёл. Но не угадал. А СПС потерпел электоральную катастрофу и больше не получал представительство в Думе. Во власти места не досталось. В серьёзной оппозиции тоже. Оставалось идти на улицу и протестовать против неудач своей политической карьеры. Немцов решил вспомнить перестройку. Но народ её вспоминать не хотел, то есть – помнил и ни в коем случае не хотел повторения.

Борис Немцов на учредительной конференции избирательного блока «Ð¡Ð¾ÑŽÐ· Ð¿Ñ€Ð°Ð²Ñ‹Ñ ÑÐ¸Ð»». Москва. 1999 г. Фото © РИА «ÐÐ¾Ð²Ð¾ÑÑ‚и» / Дмитрий Коробейников

Немцов попытался избираться мэром Сочи, который становился олимпийской столицей 2014 года, это могло быть интересным, имея в виду направленные в город финансовые потоки и окрестные земли – не удалось. Горожане не захотели отдать свою судьбу и имущество в руки лица, причастного к разрушению страны, ограблению народа в 92-м и 98-м, рвущегося к собственности и большим деньгам и постоянно предающего. Тем более, сочинцы явно не могли питать симпатий к человеку, предававшему Россию ещё во время Первой чеченской кампании и собиравшему подписи в поддержку исламистских сепаратистов и боевиков.

Самым ярким следом городской избирательной кампании стали официальные сведения борца с коррупцией и тиранией о его тогдашних доходах и имуществе:

– сумма доходов Немцова за 2008 г. – 183,4 млн. руб.;

– на счетах в банках находились 93,2 млн. руб.;

– в собственности акции нескольких десятков компаний;

– источниками доходов являлись финансирование от правозащитных структур разного рода, а также доходы от вкладов в «ÐÐ»ÑŒÑ„Ð°-Банк», доходы от операций купли-продажи ценных бумаг «ÐÐ»ÑŒÑ„Ð°-Банка», то есть от группы Фридмана-Авена, одной из спонсоров «Ð±Ð¾Ð»Ð¾Ñ‚Ð½Ñ‹Ñ… акций».

Немцова опять не поддержали россияне, и он решил бороться за свободу России в Конгрессе США, взяв на себя роль кого-то среднего между высшим моральным авторитетом России и её главным обвинителем. И приступил к составлению проскрипционного списка из числа политических противников, включая Владимира Путина. А также посоветовал Западу ввести «ÑÐ°Ð½ÐºÑ†Ð¸Ð¸ по отмене для них шенгенских и американских виз, замораживание их активов, а так же активов их родственников за рубежом». Потому как, по Немцову, в отсутствии правосудия в РФ следует добиваться введения персональных санкций, как в Европе, так и в США.

Нет ничего нового в том, что Немцов не любит людей из составленного им списка, он вообще не любит тех, кто думает не так, как он, и проводит не ту политику, какую хотел бы проводить он.

Но, во-первых, нужно было бы всё же соотнести свои желания с желаниями большинства граждан России, которые тому же Путину доверяют.

Во-вторых, чтобы кого-то обвинять, нужно ещё заслужить такое право. Или, как минимум, его не утратить. Человек с политической биографией Немцова его утратил. Вместе с теми, кто в его время входил во власть.

Немцов упрекает власть, например, в том, что уничтожено независимое телевидение, лукаво умалчивая, что в 90-е независимым оно не было. Тогда оно зависело от таких, как Немцов. Потом стало зависеть от других.

Немцов упрекает власть в цензуре и фальсификации выборов... Как будто в 90-е в СМИ не было цензуры, и представителям оппозиции давали свободно присутствовать на телеэкранах на уровне представителей власти. Как будто политические единомышленники Немцова не фальсифицировали выборы и 93-го, и 95–96-х годов. И итоги выборов 99-го были сфальсифицированы ими же, иначе немцовский СПС не попал бы тогда в Госдуму.

Борис Немцов проводит одиночный пикет у здания МВД РФ. Москва. 2012 г. Фото © РИА «ÐÐ¾Ð²Ð¾ÑÑ‚и» / Максим Блинов

Немцов обвиняет власть – лишь потому, что в ней его нет.

Политическая борьба есть политическая борьба. Немцов хочет бороться. Его право. Только проблема в том, что цивилизованными методами, то есть, путём апелляции к мнению общества, а не маргинальных групп сомнительной политической ориентации, бороться он не может.

Для большинства общества Немцов и такие, как он, давно уже стали презираемыми и отвергаемыми. И, не имея поддержки и уважения среди граждан России, Немцов полагается на её оппонентов и противников. И спешит оповестить правительства и парламенты Запада в негативном отношении к ненавидимым им политикам. Похоже, что Немцов и его друзья уже не чувствуют себя гражданами России, они чувствуют себя гражданами то ли мира, то ли Евросоюза. И, обращаясь к чужим парламентам и правительствам, стремятся к установлению в России не норм и законов, желаемых её народом, а норм и законов, желаемых чужими правительствами, то есть, к ограничению суверенитета страны. Подчинению её воле чужих государств.

Народ же России они из процесса принятия решений вообще исключают. Потому, что народ их не поддерживает, и потому они народ за это ненавидят.

Немцов и его команда борются не за демократию как возможность реализации в России воли народа, они борются за установление порядков, комфортных для себя любимых. Суть их действий – обыкновенный коллаборационизм. То есть служение иностранному государству.

Сергей Черняховский
доктор политических наук