Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 1/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Введение

Начинаем публиковать присланную историком и писателем В. Мещеряковым расширенную и доработанную редакцию исторического расследования «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

---

«Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины»

Оглавление и вступление

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы

Вот кто, казалось бы, должен достоверно ответить на интересующий нас вопрос. Ведь как не им, работающим бок о бок со Сталиным в течение большого периода, тем более военного, не составит большого труда ответить на простой вопрос: « Что делал Сталин в первые часы и дни войны?»

Историк Г.Куманев посвятил теме «Сталинские наркомы» большое количество труда и времени, и смог взял интервью у многих лиц, бывших в ту пору теми, кого мы привыкли называть коротким, но емким словом – нарком.

Не все интервью удалось опубликовать, на то были разные причины, которые Георгий Александрович не счел нужным приводить. Итак, понятно, что высказывания определенных персоналий не попадали в русло установок ЦК КПСС и Министерства обороны. Но те, которые были опубликованы, вызвали определенный интерес не только у читающей публики, но и привлекли особое внимание историков и публицистов, специализирующихся на исследованиях о Великой Отечественной войне. Можно ли найти в этих интервью ответ по интересующей нас теме? Как-никак, Сталин был председателем Совнаркома СССР, а они, в то время, являлись его подчиненными.

Вот так прямо им вопрос: «Был ли Сталин в Кремле 22 июня?», конечно же, не задавался, и понятно почему. Разговор с ними велся в русле того, как, дескать, данный человек, занимающий такой высокий правительственный пост, встретил начало Великой Отечественной войны, и какая реакция была у него связи с этим? Разумеется, разговор касался и личности самого Сталина.

Конечно, рассматривать все интервью не представляется возможным из-за большого объема информации, поэтому ограничимся лишь теми из них, которые представляют для нас наибольший интерес.

( Читать дальше ... )

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 1/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Введение

Начинаем публиковать присланную историком и писателем В. Мещеряковым расширенную и доработанную редакцию исторического расследования «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

---

«Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины»

Оглавление и вступление

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы

Вот кто, казалось бы, должен достоверно ответить на интересующий нас вопрос. Ведь как не им, работающим бок о бок со Сталиным в течение большого периода, тем более военного, не составит большого труда ответить на простой вопрос: « Что делал Сталин в первые часы и дни войны?»

Историк Г.Куманев посвятил теме «Сталинские наркомы» большое количество труда и времени, и смог взял интервью у многих лиц, бывших в ту пору теми, кого мы привыкли называть коротким, но емким словом – нарком.

Не все интервью удалось опубликовать, на то были разные причины, которые Георгий Александрович не счел нужным приводить. Итак, понятно, что высказывания определенных персоналий не попадали в русло установок ЦК КПСС и Министерства обороны. Но те, которые были опубликованы, вызвали определенный интерес не только у читающей публики, но и привлекли особое внимание историков и публицистов, специализирующихся на исследованиях о Великой Отечественной войне. Можно ли найти в этих интервью ответ по интересующей нас теме? Как-никак, Сталин был председателем Совнаркома СССР, а они, в то время, являлись его подчиненными.

Вот так прямо им вопрос: «Был ли Сталин в Кремле 22 июня?», конечно же, не задавался, и понятно почему. Разговор с ними велся в русле того, как, дескать, данный человек, занимающий такой высокий правительственный пост, встретил начало Великой Отечественной войны, и какая реакция была у него связи с этим? Разумеется, разговор касался и личности самого Сталина.

Конечно, рассматривать все интервью не представляется возможным из-за большого объема информации, поэтому ограничимся лишь теми из них, которые представляют для нас наибольший интерес.

( Читать дальше ... )

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 2/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Начало

«… Сталин взорвался: что за Генеральный штаб, что за начальник Генштаба, который так растерялся, что не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует. Раз нет связи, Генштаб бессилен руководить. Жуков, конечно, не меньше Сталина переживал за состояние дел, и такой окрик Сталина был для него оскорбительным. И этот мужественный человек не выдержал, разрыдался, как баба, и быстро вышел в другую комнату. Молотов пошел за ним. Мы все были в удрученном состоянии. Минут через 5-10 Молотов привел внешне спокойного, но все еще с влажными глазами Жукова».

Сразу вспомнилась смешная фраза «Из записных книжек» Ильфа и Петрова: «В комнату, путаясь в соплях, вошел мальчик».

Смотрите, как Микоян выгораживает Жукова, рисуя того в розовых тонах. Опять мы наблюдаем противостояние, теперь уже Сталин – Жуков. Сталин – взорвался, а Жуков – просто растерялся. Сталин – груб, незаслуженно оскорбил «мужественного человека». Жуков – сентиментален. Правда, разрыдался как баба, но хорошему человеку это дозволительно. С другой стороны, представить себе эту картину –  «Плачущий начальник Генерального штаба Жуков у карты Западного фронта» – крайне сложно. Однако Анастас Иванович очень старается «обелить» Георгия Константиновича, – чем же ему, так Жуков мил стал? Уж, не из одной ли компании?

( Читать дальше ... )

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 2/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Начало

«… Сталин взорвался: что за Генеральный штаб, что за начальник Генштаба, который так растерялся, что не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует. Раз нет связи, Генштаб бессилен руководить. Жуков, конечно, не меньше Сталина переживал за состояние дел, и такой окрик Сталина был для него оскорбительным. И этот мужественный человек не выдержал, разрыдался, как баба, и быстро вышел в другую комнату. Молотов пошел за ним. Мы все были в удрученном состоянии. Минут через 5-10 Молотов привел внешне спокойного, но все еще с влажными глазами Жукова».

Сразу вспомнилась смешная фраза «Из записных книжек» Ильфа и Петрова: «В комнату, путаясь в соплях, вошел мальчик».

Смотрите, как Микоян выгораживает Жукова, рисуя того в розовых тонах. Опять мы наблюдаем противостояние, теперь уже Сталин – Жуков. Сталин – взорвался, а Жуков – просто растерялся. Сталин – груб, незаслуженно оскорбил «мужественного человека». Жуков – сентиментален. Правда, разрыдался как баба, но хорошему человеку это дозволительно. С другой стороны, представить себе эту картину –  «Плачущий начальник Генерального штаба Жуков у карты Западного фронта» – крайне сложно. Однако Анастас Иванович очень старается «обелить» Георгия Константиновича, – чем же ему, так Жуков мил стал? Уж, не из одной ли компании?

( Читать дальше ... )

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 3/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Начало, Ч. 2/5

У наших мемуаристов, из высшего эшелона власти, всегда происходит что-то, необъяснимое: только вчера в Наркомате, «Сталин взорвался», т.е. если мягко сказать, был в ярости. Спустя всего сутки, от прежнего Сталина не осталось и следа: «голова ушла в плечи, в расширенных глазах явный испуг». Вдобавок ко всему сидит в кресле, вместо того, чтобы активно передвигаться по комнате. Видимо, поэтому так долго прятали историю болезни Сталина, что там мог быть записан диагноз этого странного «заболевания» вождя.

А если серьезно, то приведенное описание, если и имело под собой веское основание, то уж во всяком случае, никак не могло быть соотнесено, как говорил выше, с поездкой в Наркомат обороны. А пообщавшись с членами правительства и Политбюро, прибывшими к нему на дачу, Сталин, и без помощи врачей, видимо, понял, что его промедление с возвращением в Кремль грозит гибелью не только Красной Армии, но и всего Советского Союза.

К тому же, возникает сильное сомнение по поводу поездки самого Анастаса Ивановича Микояна. Думается, что он участия в данном деле не принимал, но чтобы напустить туману в события, присочинил и себя родного. Если Микояну было отказано в доверии, войти в состав ГКО, то с чего это было ему рваться на встречу со Сталиным? Он, ведь, и раньше не жаловал сделать Сталина председателем Ставки, а здесь вдруг обеспокоился, как бы ГКО не остался без авторитетного имени Сталина во главе. Если Микоян кругом лжет, то почему в этом деле должен быть правдивым?

Теперь о возвращении Сталина в Кремль после «болезни». Ему сразу пришлось решать многие накопившиеся вопросы. А их было, действительно, множество: и  по международным отношениям, – по поводу Англии, задействовав в делах посла Майского; и  по реорганизации Московского военного округа, – путем замены командного состава своими людьми; и по установлению связи с фронтами, –  привлекая к решению этой задачи наркома Пересыпкина; и создание ГКО, – с привлечением к руководству грамотных специалистов и т.д. и т.п.

( Читать дальше ... )

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 3/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Начало, Ч. 2/5

У наших мемуаристов, из высшего эшелона власти, всегда происходит что-то, необъяснимое: только вчера в Наркомате, «Сталин взорвался», т.е. если мягко сказать, был в ярости. Спустя всего сутки, от прежнего Сталина не осталось и следа: «голова ушла в плечи, в расширенных глазах явный испуг». Вдобавок ко всему сидит в кресле, вместо того, чтобы активно передвигаться по комнате. Видимо, поэтому так долго прятали историю болезни Сталина, что там мог быть записан диагноз этого странного «заболевания» вождя.

А если серьезно, то приведенное описание, если и имело под собой веское основание, то уж во всяком случае, никак не могло быть соотнесено, как говорил выше, с поездкой в Наркомат обороны. А пообщавшись с членами правительства и Политбюро, прибывшими к нему на дачу, Сталин, и без помощи врачей, видимо, понял, что его промедление с возвращением в Кремль грозит гибелью не только Красной Армии, но и всего Советского Союза.

К тому же, возникает сильное сомнение по поводу поездки самого Анастаса Ивановича Микояна. Думается, что он участия в данном деле не принимал, но чтобы напустить туману в события, присочинил и себя родного. Если Микояну было отказано в доверии, войти в состав ГКО, то с чего это было ему рваться на встречу со Сталиным? Он, ведь, и раньше не жаловал сделать Сталина председателем Ставки, а здесь вдруг обеспокоился, как бы ГКО не остался без авторитетного имени Сталина во главе. Если Микоян кругом лжет, то почему в этом деле должен быть правдивым?

Теперь о возвращении Сталина в Кремль после «болезни». Ему сразу пришлось решать многие накопившиеся вопросы. А их было, действительно, множество: и  по международным отношениям, – по поводу Англии, задействовав в делах посла Майского; и  по реорганизации Московского военного округа, – путем замены командного состава своими людьми; и по установлению связи с фронтами, –  привлекая к решению этой задачи наркома Пересыпкина; и создание ГКО, – с привлечением к руководству грамотных специалистов и т.д. и т.п.

( Читать дальше ... )

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 4/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Начало, Ч. 3/5

Авторитетный белорусский историк, профессор З.В.Шибеко отмечает:

«Наступление немцев вызвало развал советской администрации. Пинск коммунисты оставили, когда немцы находились на расстоянии более чем за 100 км . ЦК КП(б)Б на четвертый день войны (25 июня – В.М.) был в Могилеве. Часть ответственных работников БССР уже в конце июня оказались с семьями на легковых автомашинах в Москве, но их сразу отправили назад. Функцию управления взяли на себя органы НКВД. Но с Западной Белоруссии сотрудники безопасности почти ничего не вывезли и даже не успели там провести мобилизацию призывников...

(Все это входило в планы Гитлера, о чем мы говорили ранее. – В.М.)

Политические узники в 32 тюрьмах БССР расстреливались. Крупные промышленные предприятия, сельскохозяйственная техника, животные, зерно — все ценное эвакуировалось или уничтожалось. Почти целиком были сожжены Витебск и Полоцк. А после войны все списывалось на немцев...».

Анализируя процесс эвакуации населения и материальных ресурсов из БССР в 1941 году, польский историк белорусского происхождения Юрий Туронак приходит к такому выводу:

«...Только 29 июня, то есть назавтра после того, как немцы заняли Минск, Совет Народных Комиссаров СССР и ЦК Всесоюзной Коммунистической партии большевиков направили в партийные и государственные органы прифронтовой полосы директиву, в которой очерчивались основные задачи эвакуации. Еще позже –  3 июля – эти задачи представил народу Сталин в своей речи по радио.

После того, как Пономаренко со своими соратниками уже 24 июня 1941 года оказался в Могилеве, он опасался гнева Сталина, который мог бы обвинить его в трусости. К большой радости Пантелеймона Кондратьевича, Сталин простил своего выдвиженца. А тот решил обелить себя».

Разумеется, Пономаренко позвонил в Москву сразу, как начались военные действия. Другого варианта, и быть не должно, по определению. Это же не ясли, детсад или школа. Серьезные дяденьки в руководстве страны. Узнав, что Сталина нет в Кремле, а другим руководителям из Москвы, видимо, было не до него, – Пономаренко и принял такое, «неадекватное» решение, в результате которого «оказался в Могилеве».

( Читать дальше ... )

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 4/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Начало, Ч. 3/5

Авторитетный белорусский историк, профессор З.В.Шибеко отмечает:

«Наступление немцев вызвало развал советской администрации. Пинск коммунисты оставили, когда немцы находились на расстоянии более чем за 100 км . ЦК КП(б)Б на четвертый день войны (25 июня – В.М.) был в Могилеве. Часть ответственных работников БССР уже в конце июня оказались с семьями на легковых автомашинах в Москве, но их сразу отправили назад. Функцию управления взяли на себя органы НКВД. Но с Западной Белоруссии сотрудники безопасности почти ничего не вывезли и даже не успели там провести мобилизацию призывников...

(Все это входило в планы Гитлера, о чем мы говорили ранее. – В.М.)

Политические узники в 32 тюрьмах БССР расстреливались. Крупные промышленные предприятия, сельскохозяйственная техника, животные, зерно — все ценное эвакуировалось или уничтожалось. Почти целиком были сожжены Витебск и Полоцк. А после войны все списывалось на немцев...».

Анализируя процесс эвакуации населения и материальных ресурсов из БССР в 1941 году, польский историк белорусского происхождения Юрий Туронак приходит к такому выводу:

«...Только 29 июня, то есть назавтра после того, как немцы заняли Минск, Совет Народных Комиссаров СССР и ЦК Всесоюзной Коммунистической партии большевиков направили в партийные и государственные органы прифронтовой полосы директиву, в которой очерчивались основные задачи эвакуации. Еще позже –  3 июля – эти задачи представил народу Сталин в своей речи по радио.

После того, как Пономаренко со своими соратниками уже 24 июня 1941 года оказался в Могилеве, он опасался гнева Сталина, который мог бы обвинить его в трусости. К большой радости Пантелеймона Кондратьевича, Сталин простил своего выдвиженца. А тот решил обелить себя».

Разумеется, Пономаренко позвонил в Москву сразу, как начались военные действия. Другого варианта, и быть не должно, по определению. Это же не ясли, детсад или школа. Серьезные дяденьки в руководстве страны. Узнав, что Сталина нет в Кремле, а другим руководителям из Москвы, видимо, было не до него, – Пономаренко и принял такое, «неадекватное» решение, в результате которого «оказался в Могилеве».

( Читать дальше ... )

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 5/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Начало, Ч. 4/5

3). Вызванные на заседание отдельные наркомы получили указания о принятии дополнительных мер по оборонным отраслям промышленности.

Когда ко мне заходили работники Управления делами с теми или иными документами, то неизменно спрашивали, как дела на границе.

Я отвечал стандартно: «В воздухе пахнет порохом. Нужна выдержка, прежде всего выдержка. Важно не поддаться чувству паники, не поддаться случайностям мелких инцидентов...»

4). Руководители наших Вооруженных Сил от наркома до командующих военными округами были вновь предупреждены об ответственности, причем строжайшей, за неосторожные действия наших войск, которые могут вызвать осложнения во взаимоотношениях Советского Союза с Германией. Сталин дал даже распоряжение: без его личного разрешения не производить перебросок войск для прикрытия западных границ.

5). К концу дня у меня скопилось большое количество бумаг, требующих оформления. Я, не разгибаясь, сидел за подготовкой проектов решений правительства, а также за рассмотрением почты.

Приведенный выше текст, я разбил условно, на пять пунктов. Нечетные (1,3,5) – это, собственно, и есть, как мне думается, воспоминания Якова  Ермолаевича  о последнем предвоенном дне. Здесь нет военного умничанья, а просто, человек, занимающийся определенным делом в Кремле, у Сталина, вспоминает, что было с ним сорок (!) лет назад.

( Читать дальше ... )

Глава 24. Говорят Сталинские наркомы, Ч. 5/5

[mamlas.livejournal.com]

Анастас Иванович Микоян, 4-й Нарком (министр) внешней торговли СССР, 29 января 1938 — 4 марта 1949

Начало, Ч. 4/5

3). Вызванные на заседание отдельные наркомы получили указания о принятии дополнительных мер по оборонным отраслям промышленности.

Когда ко мне заходили работники Управления делами с теми или иными документами, то неизменно спрашивали, как дела на границе.

Я отвечал стандартно: «В воздухе пахнет порохом. Нужна выдержка, прежде всего выдержка. Важно не поддаться чувству паники, не поддаться случайностям мелких инцидентов...»

4). Руководители наших Вооруженных Сил от наркома до командующих военными округами были вновь предупреждены об ответственности, причем строжайшей, за неосторожные действия наших войск, которые могут вызвать осложнения во взаимоотношениях Советского Союза с Германией. Сталин дал даже распоряжение: без его личного разрешения не производить перебросок войск для прикрытия западных границ.

5). К концу дня у меня скопилось большое количество бумаг, требующих оформления. Я, не разгибаясь, сидел за подготовкой проектов решений правительства, а также за рассмотрением почты.

Приведенный выше текст, я разбил условно, на пять пунктов. Нечетные (1,3,5) – это, собственно, и есть, как мне думается, воспоминания Якова  Ермолаевича  о последнем предвоенном дне. Здесь нет военного умничанья, а просто, человек, занимающийся определенным делом в Кремле, у Сталина, вспоминает, что было с ним сорок (!) лет назад.

( Читать дальше ... )

Опубликованы результаты первого аудита ФРС

[mamlas.livejournal.com]

Оригинал взят у imperialcommiss в Опубликованы результаты первого аудита ФРС

Бен Бернанке, Алан Гринспен, а также другие банкиры препятствовали аудиту и лгали Конгрессу о том, какое воздействие аудит окажет на рынки.

Тем не менее, результаты первого аудита Федрезерва за почти 100-летнюю историю этим утром 3 сентября были опубликованы на веб-странице сенатора Сандера (англ.).

---

То, что было выявлено в ходе проверки, поражает:

Американским банкам и корпорациям, а также иностранным банкам повсюду от Франции до Шотландии было выдано 16 триллионов долларов. В период с декабря 2007 до июня 2010 годов Федрезерв тайно спас множество мировых банков, корпораций и правительств. Федеральная резервная система любит ссылаться на эти тайные спасательные пакеты как на ссудные программы "всё включено", но буквально ничего из этих денег не было возвращено, и выданы они были под нулевой процент. То, почему Федрезерв никогда не объявлял об этом публично и даже не информировал Конгресс, очевидно – американцы были бы в ярости, узнав, что ФРС спасает иностранные банки, в то время как они пытаются найти нормальную работу.

( Read more... )

Опубликованы результаты первого аудита ФРС

[mamlas.livejournal.com]

Оригинал взят у imperialcommiss в Опубликованы результаты первого аудита ФРС

Бен Бернанке, Алан Гринспен, а также другие банкиры препятствовали аудиту и лгали Конгрессу о том, какое воздействие аудит окажет на рынки.

Тем не менее, результаты первого аудита Федрезерва за почти 100-летнюю историю этим утром 3 сентября были опубликованы на веб-странице сенатора Сандера (англ.).

---

То, что было выявлено в ходе проверки, поражает:

Американским банкам и корпорациям, а также иностранным банкам повсюду от Франции до Шотландии было выдано 16 триллионов долларов. В период с декабря 2007 до июня 2010 годов Федрезерв тайно спас множество мировых банков, корпораций и правительств. Федеральная резервная система любит ссылаться на эти тайные спасательные пакеты как на ссудные программы "всё включено", но буквально ничего из этих денег не было возвращено, и выданы они были под нулевой процент. То, почему Федрезерв никогда не объявлял об этом публично и даже не информировал Конгресс, очевидно – американцы были бы в ярости, узнав, что ФРС спасает иностранные банки, в то время как они пытаются найти нормальную работу.

( Read more... )