Глава 34. Катастрофа на дороге, Ч.3/4

[mamlas.livejournal.com]

И. Сталин осматривает свой ЗИС-110

Начало, Ч.2/4

А как деликатно, Хрущев-младший, обошел дату смерти Сталина. Теперь, оказывается, можно ездить и на открытой машине. А кого бояться-то? Микоян за компанию с Хрущевым, тоже оказался, уж очень, «смелым». Они-то знали, кто есть настоящие заговорщики! Ведь, кроме их самих и прочих друзей, никакой другой оппозиции Сталину не было. Отсюда такая показная смелость. Но, в отличие от них, Молотов и Ворошилов знали, что угроза еще не миновала их жизни, пока они занимали высокие государственные посты и лишь с решением партийного Пленума 1957 года, когда  карьера их рухнула,  они перестали представлять угрозу Хрущеву и компании.

Потом, почему Сергей Никитич написал «за каждым кустом»? Разве, мало укромных мест, откуда можно выстрелить по машине? Или это чтобы отвести глаза от загородной дороги, где покушение может произойти? В 1953 году Сереже Хрущеву было 18 лет, и он уже многое понимал. Очень хорошо, кстати, описал психологическое состояние отца, тех роковых дней истории Советского государства, когда «умер» Сталин. Небольшой штришок.

«Уже совсем вечером позвонил Маленков, сказал, что со Сталиным что-то случилось. Не мешкая, отец уехал…  Некоторое удивление вызвало скорое возвращение отца, он отсутствовал часа полтора-два. Однако вопросов никто не задавал, он молча поднялся в спальню и вновь углубился в свои бумаги. Когда он уехал вторично, я уже не слышал, наверное, лег спать. На этот раз отец не возвращался очень долго, до самого утра. Мы все еще ничего не знали. Только на следующий день он рассказал, что Сталин болен, состояние очень тяжелое и они с Булганиным будут по ночам дежурить у постели больного на ближней даче»…

5 марта 1953 года отец возвратился домой раньше обычного, где-то перед полуночью…

Пока отец снимал пиджак, умывался, мы молча ожидали, собравшись в столовой. Он вышел, устало сел на диван, вытянув ноги. Помолчал, потом произнес:

– Сталин умер. Сегодня. Завтра объявят.

Он прикрыл глаза…

Отец продолжал сидеть на диване, полуприкрыв глаза. Остальные застыли на стульях вокруг стола. Я никого не замечая, смотрел только на отца. Помявшись, спросил:

– Где прощание?

– В Колонном зале. Завтра объявят, – как мне показалось, равнодушно и как-то отчужденно ответил отец. Затем он добавил после паузы: – Очень устал за эти дни. Пойду посплю.

Отец тяжело поднялся и медленно направился в спальню. Я был растерян и возмущен: «Как можно в такую минуту идти спать? И ни слова о нем. Как будто ничего не случилось!»

Поведение отца поразило меня».

Разумеется, Сергей Хрущев не знал всех тонкостей покушения на Сталина ни в 1953 году, а уж в 1941 году и подавно, но, конечно же, догадывался, что это связано именно с его отцом. Поэтому в своих мемуарах Сергей Никитич  постарался «обелить» папу, выставляя его и радушным хозяином, и верным заботливым другом.

Сделаю небольшую перебивку воспоминаний сына Хрущева. Интересно, как повел себя сам, Никита Сергеевич, после смерти Сталина в отношении бронированного ЗИСа.

«С приходом к власти Хрущева бронированные при Сталине машины были забыты и отодвинуты в дальний уголок истории. Игрок в демократию Никита Сергеевич был открыт для народа, а посему предпочитал кабриолеты. После судьбоносного XX съезда завод ЗиС превратился в завод имени Лихачева (ЗИЛ), а Хрущев пересел уже на новый автомобиль: ЗИЛ-111. Для встречи почетных гостей использовался автомобиль ЗИЛ-111В с открытым верхом. Именно эта машина и везла в 1961-м году Юрия Гагарина в Кремль. Естественно, были приостановлены и разработки бронированных версий на базе представительских автомобилей. Но до поры, и до времени. Вновь они появились на ватманах ЗИЛовских конструкторов в 1981 году. И не только в теории; были востребованы оставшиеся экземпляры ЗиС-115 для проведения испытаний, включая лобовой крэш-тест по всем современным правилам. В результате с поставленной задачей создать бронеавтомобиль справились быстро и качественно, он долгое время не имел аналогов в мире. (Степан Доронин.  http://www.armor-gr.ru)

Кого же было бояться Никите Хрущеву? Сталин с Берией убиты, существующая оппозиция Хрущеву, типа Молотова, Кагановича и Маленкова не представляла прямой угрозы жизни, а новая «зубастая» оппозиция еще не состоялась. Можно и в кабриолете покрасоваться. Поэтому и были заброшены при Хрущеве все «разработки бронированных версий на базе представительских автомобилей». Но «грянул гром» в 1980 году  (гибель Машерова в автокатастрофе, о чем сказал в начале главы) и Леонид Ильич «перекрестился». В 1981 году началось проектирование новой бронированной машины ЗИЛ- 41052 и в начале 1982 года она покатила по советским дорогам. Интересно, Брежнев верил или не верил в покушения на дорогах? Что, думает по этому поводу, сам читатель?

А Сережа Хрущев уже вышел из детского возраста и стал зрелым подростком.

«Летом 1950 года отец решил навестить своего старого друга Николая Александровича Булганина. Дружили они еще с 30-х годов, когда отец работал секретарем Московского комитета партии, а Булганина назначили председателем Моссовета. «Отцы города» – так называл их Сталин. После 1930 года, когда отец покинул столицу, пути их разошлись. Теперь они жили на одной лестничной площадке, на пятом этаже дома № 3 на улице Грановского. Этажом ниже жил Маленков. Встречались не по службе изредка: то вместе приедут после позднего «обеда» у Сталина, иногда Булганины заглядывали на пару минут к нам, порой мы к ним. Слово «навестить», возможно, и не очень годиться, точнее, отец напросился к Булганину в гости на дачу. Поехали всей семьей. Встреча старых товарищей не получилась. Вроде и хозяева старались проявить радушие, и стол полной чашей, а разговор то и дело обрывался, застывая томительной паузой. Одно дело – встречи в Киеве, вдали от Кремля. Здесь, в Москве, мир оказался устроен по-другому. Зачем это Хрущев вдруг поехал на дачу к Булганину и они вдали от любопытных глаз и чутких ушей долго гуляли вдвоем в лесу? Не дожидаясь вечера, мы отправились восвояси…

Возможно, фиаско нашего визита произошло совсем не по политическим причинам. Дело в том, что во время войны, пребывая в качестве члена Военного совета на Западном фронте, Булганин завел себе новую семью. В высшем партийном эшелоне разводы не поощрялись, на них смотрели строже, чем в католической церкви. Поэтому не только оформить, но и обнародовать свои отношения Николай Александрович не решился. Вот и принимал он нас на даче старой семьи. Какое тут радушие… Отец в то время не знал о семейных метаморфозах своего друга. Так или иначе, но больше отец к Булганину не ездил и к себе на дачу не приглашал».

Когда читаешь такого рода воспоминания, трудно сдержать улыбку по поводу прочитанного из жизни государственных мужей. Никита Сергеевич Хрущев «решил навестить своего старого друга Николая Александровича Булганина». Где ж его навестить, как не на даче? А то, понимаешь на одной лестничной площадке, в правительственном доме, трудно встретить человека проживающего рядом, когда дверь в дверь. Я уже приводил примеры встреч Никиты Сергеевича с Якиром и Корытным. Вряд ли, данная была особым исключением. Всё о том же. Кого и как! Помните, кто руководил всей организацией убийства Лаврентия Берия? Николай Александрович Булганин. А кто решал, кого привлечь в группу «ликвидаторов»? Тоже он. Поэтому не зря встречались Никита Сергеевич и Николай Александрович вдали от людских глаз. Хрущев не раз возмущался по поводу прослушки высокопоставленных советских чиновников и партийной элиты. В лесу надежнее. Разговор прикрыли темой о, якобы, второй семье Булганина.

Милый Сергей Никитич. Ваша «наивность» импонирует. С той поры, когда Николай Александрович был на Западном фронте, много воды утекло. Это же были 1942- 43 годы. И сколько их было у него ППЖ за всю войну? Говорят и балеринами Большого театра увлекался. А после войны уже прошло 5 лет, а он, Булганин бедняжка, все страдал и мучился, как Буриданов осел, из какой «копны» ему столоваться, так что ли? Потом не совсем понятно, «на даче старой семьи»? А что, у новой семьи, тоже была дача, но Булганин не решился туда ехать и, тем более, приглашать туда Хрущева? Воспользовался старой связью? Вот настоящие конспираторы: «больше отец к Булганину не ездил и к себе на дачу не приглашал». Вот так потихонечку плелась новая паутина заговора.

«Неправда! – может воскликнуть, какой-нибудь ретивый поклонник Хрущевской «оттепели».  – Никита Сергеевич на даче у Булганина договаривался с ним, чтобы вместе, вдвоем, у постели  больного Сталина дежурить, если с тем, что-нибудь случится! Об этом его сын – Сергей Хрущев, пишет».

Да, но я об этом и говорю, только другими словами. А что, неплохой сюжет может получиться при желании. Этим друзьям по жизни, для полноты счастья не хватало саквояжика с аптекарскими принадлежностями, чтобы на просьбу умирающего вождя, всегда, по первому его требованию  нужное лекарство на ложечку и в рот. И ведь, найдутся желающие и поверят в сестер милосердия: Хрущева и Булганина, не смыкавших очей у постели умирающего Сталина.

Но этим событиям убийства Сталина еще предстоит свершиться, а мы обратим внимание на покушение по дороге на дачу в 1941 году.

Хочу ознакомить читателя с отрывком из воспоминаний хорошо знакомого нам В.М.Бережкова. В беседе с А.И.Микояном он завел разговор о М.М.Литвинове, бывшем наркоме иностранных дел и отстраненного в 1939 году. Пожалуйста, получите пикантную историю от Анастаса Ивановича. Не подумайте, чего плохого, что Литвинов тут, будто бы, в чем замешен? Просто, без еврейской подоплеки, она, видимо, звучала бы пресновато. Итак, товарищ Микоян повествует:

«Верно, что Литвинова решили заменить, когда наметился пакт с Гитлером. Литвинов, как еврей, да еще человек, олицетворявший нашу борьбу против гитлеровской Германии в Лиге Наций и вообще на международной арене, был, конечно, неподходящей фигурой на посту наркома иностранных дел в такой момент. Однако он мог остаться замнаркома. Его опыт можно было бы использовать. Но Молотов добился того, чтобы его отстранили вовсе. Молотов слабо разбирался в международных делах и не хотел иметь рядом человека, который был в этом отношении более опытен и сведущ».

Это явный наговор, в адрес Вячеслава Михайловича Молотова. Можно, что-то другое поставить ему в вину, но слабость в понимании внешней политики Советского Союза – это, увольте.

«В итоге Литвинов оставался до осени 1941 года не у дел. Только тогда, когда наши дела стали катастрофически плохи, когда Сталин был готов хвататься за любую соломинку, он решил снова использовать опыт Литвинова и направил его послом в Вашингтон».

Вот здесь Микоян и показывает свое истинное лицо, противопоставляя себя Сталину. Значит, Сталин изыскивал малейшую возможность облегчить положение своей страны в тяжелейшую пору 41-го года,  а Анастас Иванович  упрекает его в этом. Видимо, и по сей день, раздосадован тем, что Сталин, в то время, пусть и с помощью Литвинова, но нашел выход из создавшейся ситуации.  О чем, Микоян, поправляя сам себя же, и говорит ниже:

«И Литвинов проделал там огромную полезную работу. Можно сказать, что он спас нас в тот тяжелейший момент, добившись распространения на Советский Союз ленд-лиза и займа в миллиард долларов. Теперь легко говорить, что ленд-лиз ничего не значил. Он перестал иметь большое значение много позднее. Но осенью 1941 года мы все потеряли, и, если бы не ленд-лиз, не оружие, продовольствие, теплые вещи для армии и другое снабжение, еще вопрос, как обернулось бы дело. И в этом заслуга Литвинова, который использовал личные к нему  симпатии Рузвельта и других американских деятелей и помог наладить военное снабжение так же, как в свое время он сумел добиться признания Соединенными  Штатами Советского Союза и установления советско-американских дипломатических отношений. Но как только дела наладились, Молотов снова повел интриги против Литвинова, и его отозвали из Вашингтона».

Опять Микоян возводит напраслину на Молотова. Видать, «крепко тот мешал ему по жизни». Недаром, Вячеслав Михайлович не желал пересаживаться из бронированного ЗИСа в кабриолет, как Хрущев. А насчет Литвинова, то все намного проще, чем нам рисует Микоян. Будучи послом в Америке, Максим Максимович вдруг резко начал выступать против курса президента Рузвельта. Могло получиться так, что он стал бы персоной «нон грата» в этой стране. Чтобы не доводить дело до крайностей, Литвинова заменили на Громыко. Андрею Андреевичу, тоже достанется от Микояна, который, видимо, ненавидел всех выходцев из «Сталинской школы».

Что еще сказать по поводу прочитанного отрывка? Помните, в главе «Денежная составляющая войны» велся разговор о советском золоте? Не будь его, никакие симпатии не помогли бы. Микоян об этом знал, но, как и положено таким людям – промолчал. А к вопросу о золоте, мы еще вернемся. Без этого презренного металла в любой войне невозможно обойтись: будь та –  большая, будь – маленькая.

«Думаю, что этого не надо было делать. Литвинов еще мог быть полезным, и его не следовало заменять посредственным, безынициативным человеком (Это речь шла об А.А. Громыко. – В.М.). Вернувшись в Москву, Литвинов, хотя и получил формально пост заместителя министра иностранных дел, фактически оказался не у дел, а потом и вовсе был уволен в отставку. А кончил он жизнь вообще трагично. Автомобильная катастрофа, в которой он погиб, была не случайной, она была подстроена Сталиным».

Бережкова, так потрясло заявление об автомобильной катастрофе устроенной Литвинову, что он высказал собеседнику о своих чувствах, говоря, что не в состоянии поверить этому. Действительно, любого нормального человека потрясет такое сообщение. Дело в том, что «в конце 1951 г. он (Литвинов – В.М.) перенёс очередной инфаркт и скончался 31 декабря. Его сын Михаил Литвинов рассказывал журналисту Леониду Млечину:

«Отец последние месяцы лежал неподвижно, — после инфаркта рядом с ним неотлучно находилась медицинская сестра» (см. Википедия).

И писатель Александр Терехов в своей книге «Каменный мост» тоже, уделил  Максиму Максимовичу Литвинову, определенное внимание. Особенно его смерти. По тексту присутствуют сильные эмоциональные характеристики, данные автором нашему герою, но надо сделать поправку, что это, все же, художественное произведение.

«За два года до смерти Максим Максимович, как и положено боярину, верному псу, прощально написал императору

(Как сказала бы, в таком случае Стрелка, героиня кинофильма «Волга-Волга», что « уж больно долго помирает». – В.М.)

на издевательски крохотном бланке депутата ВС (Верховного Совета): обращаюсь к вам в этом посмертном письме с последней просьбой... Считаясь с приближением естественного конца жизни... Не оставьте в беде жену и детей... Он попросил назначить Айви Вальтеровне персональную пенсию и сохранить семье квартиру, «у детей недостаточно средств к существованию». И закончил тем, что: «Умирать буду со спокойной совестью в сознании, что сделал для коммунизма и дорогой родины все, что мог, в меру своих сил, знаний и разумений и что не по своей вине не сделал больше» – последнее слово Литвинов пытался оставить за собой. «С последним приветом и пожеланиями Вам здоровья и долголетия», – никакого лизания стоп и слюней. И подпись – большим, беглым росчерком. И слег умирать видный деятель, ненавидевший открытые двери, от третьего инфаркта в Кремлевку – веселый, молчаливый человек, в лучшие свои дни макавший с легкой, хмыкающей усмешкой молодой лучок в сметану, походивший на добродушного семьянина; на радиоприемник, чтобы все время видеть, поставил вырезанную из старого журнала фотокарточку императора – заведующего вечной памятью, теперь годилась только правда. Желтый блокнот с анекдотами можно выбрасывать. Жене (вот тут появляется супруга, надо же проводить) он говорил: мне снятся похороны на Красной площади... (уже закрыв глаза)... я вижу карту мира (это, наверное, для газетных статей)... я вижу свою страну без тюрем (а это придумали через десять лет, пропитания ради)... И открыв глаза (кому я это говорю? с кем я остался?): «Англичанка. Иди домой!» И жил еще на кислороде и морфии, всегда дежурили две медсестры, и в новогодний вечер начал задыхаться, медсестра схватилась за шприц, но «мама» перехватила ее руку:

- «Что это даст?»

- «Несколько дней жизни».

- «...Это не стоит того». Так решила Айви Вальтеровна Лоу. Кто-то расслышал, как Литвинов выдохнул: скорей бы... Англичанка вернулась домой в новогоднюю ночь и объявила: It`s all over. Он им не достался. Да, к сожалению, в эту минуту она выразилась именно так».

Что? Очень похоже на последствия автокатастрофы? Тогда зачем вся эта придуманная история?

Но, Анастас Иванович продолжил свой рассказ Бережкову, дополняя его новыми, леденящими душу, подробностями:

«Я хорошо знаю это место, неподалеку от дачи Литвинова. Там крутой поворот, и когда машина Литвинова завернула, поперек дороги оказался грузовик...

Все это было подстроено. Сталин был мастером на такие дела. Он вызывал к себе людей из НКВД, давал им задание лично, с глазу на глаз, а потом происходила автомобильная катастрофа, и человек, от которого  Сталин хотел избавиться, погибал. Подобных случаев было немало. Такая катастрофа произошла и с известным актером еврейского театра Михоэлсом, и с советским генконсулом в Урумчи Апресовым, и с другими».

Так и просится вопрос Анастасу Ивановичу Микояну: «Откуда дровишки?». Если задания «людям из НКВД» давались Сталиным «лично, с глазу на глаз», то откуда об этом узнал Микоян. Неужели на Политбюро «пытали» Сталина – расскажи, дорогой, что сделал? да как получилось?

Но самое «удивительное», во всей этой истории то, что и «дорогой Никита Сергеевич»,  в курсе этого происшествия: как будто, вместе читали  «Дело об убийстве Литвинова». Хрущев тоже вспоминает, буква в букву:

«Когда подняли ряд документов после смерти Сталина и допросили  работников МГБ, то выяснилось, что Литвинова должны были убить по дороге из Москвы на дачу. Есть там такая извилина при подъезде к его даче, и именно в этом месте хотели совершить покушение. Я хорошо знаю это место, потому что позднее какое-то время жил на той самой даче».

Почему после отъезда Литвинова в Америку осенью 1941 года Хрущев забрал его дачу себе? Что, не надеялся, что хозяин вернется живым? Или по каким иным причинам? И при написании мемуаров, почему-то вешает смерть Максима Максимовича, именно на Сталина? Почему не на Берию? Лаврентию Павловичу приписать лишнюю жертву, ведь, гораздо удобнее – не перегрузишь. На том свете, наверное, тот со счета сбился, когда узнал, какой ему Никита Сергеевич список жертв приволок?

С какой целью и что именно, хотел прикрыть Хрущев этой обозначенной схемой? Неужели, то, тайное предвоенное событие июня 1941 года?

А Микоян так поясняет мотивы «покушения» на Литвинова:

«К убийству Литвинова имелось у Сталина двоякое побуждение. Сталин считал его вражеским, американским агентом, как всегда называл все свои жертвы агентами, изменниками Родины, предателями и врагами народа. Играла роль и принадлежность Литвинова к еврейской нации».

И этот, ударил в тот же, еврейский «бубен». Но, Хрущев, все же, хитрее Микояна. Он и соврал-то мастерски. Пойми Хрущева: убили в дорожной катастрофе Литвинова или не убили? А вот Микоян «прокололся». В 1951 году уже не было «людей из НКВД». Связи с реорганизацией правительственных учреждений весной 1946 года появятся министерства. Следовательно, описываемые события более раннего периода. Тогда зачем «приплели» к этому делу Литвинова?

Никита Сергеевич же,  тонко «прикрывает» это, якобы, происшествие людьми из Министерства госбезопасности (был куратором этого ведомства), так как более осведомлен об этом деле и не допустил явных промахов в своих воспоминаниях. Помните, как в рассказах Микояна, тот «выгораживал» Хрущева? – то, от причастности к созданию Ставки; то, от причастности «образования» ГКО? А как врал нам, читателям, о, якобы, поездке к Сталину на дачу 29-30 июня? А как исказил приезд Сталина к военным в Наркомат обороны? Неужели и в этом «деле о покушении на бывшего наркома» решил поведать правду? Со смертью Литвинова тоже, как мне кажется, не все так гладко. А то, взял, да умер 31 декабря – как раз под Новый год! А кто же еще у нас так неожиданно скончался в предпраздничную ночь? На следующий год, в то же самое время умер Пуркаев Максим Алексеевич. В июне 1941 года, помните, Пуркаев был начальником штаба Юго-Западного фронта, куда 22-го июня прибыли Жуков и Хрущев после образования Ставки?

А в 1956 году, тоже в новогоднюю ночь  с 31-го декабря на 1 января будущего года, скончался Авраамий Павлович Завенягин. Он был правой рукой Л.П.Берии по атомному проекту, а на тот момент, заместитель предсовмина СССР. Во многом, благодаря Завенягину, вовремя была сделана советская атомная бомба. Год смерти, уж больно знаковым, оказался. Как же, знаменитый ХХ съезд партии состоялся. Хотя не на Новый год, но можно к необычным смертям, в этот год, приплюсовать директора ЗИСа Ивана Алексеевича Лихачева, который приказ о бронированном автомобиле пописывал, помните?  Царство ему небесное! А чуть позже, в 1958 году после тяжелой болезни покинул своих товарищей, бывший министр черной металлургии Иван Тевадросович Тевосян. В 1961 году смерть подкосила известного производственника, бывшего наркома Михаила Васильевича Хруничева. Выкашивал Хрущев сталинские кадры беспощадно.

В деле Литвинова, Хрущев, видно, хотел убить двух зайцев: прикрыть смертью Литвинова другое событие, которое ему, видимо, не давало покоя и пустить следствие по ложному следу, обозначив еврейскую тему. В «деле врачей» Хрущеву и компании этот трюк удался, почему бы не попытаться и в этот раз. Помните, как Хрущев делом Майского прикрыл арест Мерецкова? Что ж, язык и рука, набиты в подаче вранья своим читателям.

Микоян, в деле покушения на Сталина, тоже не отстает от своего друга Хрущева. Как же отвести от себя подозрение, в этом деле со Сталиным, произошедшем в канун войны? Самое лучшее, что можно придумать, это устроить в дальнейшем, покушение против собственной персоны. Давайте ознакомимся с одним из вариантов данной версии (http://avi.udm.ru/Avto-сеntr /466).

«В ноябре 1942 года в Москву проник дезертир Савелий Дмитриев, который решил отомстить Сталину за своего раскулаченного отца».

Ну, уж если мстить, так мстить. Значит, за отца – не меньше, чем Сталин, должен ответить! А уж, вершить суд – то, только в Москве, да на Красной площади! Можно было бы и на Лобном месте, да жаль народ на смотрины не соберешь – война. К тому же, как ни дезертиру осуществить эту дерзкую операцию. Кстати, по каким документам он прибыл в столицу нашей Родины Москву? Или дезертирам выдавали спецпропуска на проезд в столицу, тем более, крутиться в военное время около Кремля?

«В течение нескольких дней он наблюдал за работой сотрудников службы безопасности на выезде из Кремля. Террорист заметил, что генсек(?) всегда ездит на переднем сиденье своего авто».

На «генсека» похоже не стоит обращать особого внимания – это так, мелочь.

Как  удалось осуществлять наблюдение гражданину Дмитриеву на Красной площади, видимо, известно было только следствию и автору заметки. Особенно умиляет «генсек… на переднем сиденье своего авто». Власик, видимо, как барин, дремал во время поездки на заднем сиденье?

«Шестого ноября Дмитриев появился на Красной площади на «эмке», в которой была спрятана винтовка и представился сотрудникам безопасности как назначенный на этот участок для усиления охраны в предпраздничные дни».

Вообще-то, весь автотранспорт в военное время был под строгим контролем и учетом. А чтобы, вот так, дезертир на легковой машине, да без специального пропуска мог появиться вблизи Кремля, – фантазия чистой воды. Особенно умиляет фраза: «назначенный на этот участок для усиления охраны». Жаль, что один пошел на такое опасное дело, надо было прихватить с собой еще несколько дезертиров – сразу, многократно увеличилась бы огневая мощь.

« Около трех часов дня из Спасских ворот Кремля выехала машина, в которой сидел усатый пассажир в полувоенном френче. Дмитриев вскочил вовнутрь Лобного места и открыл оттуда огонь по лимузину. Он стрелял метко и расчетливо, но его пули отскакивали от брони автомобиля. Водитель, почувствовав удары по стеклам, быстро свернул к Васильевскому спуску и ушел от обстрела».

Поражает и тупость тех, кто готовит подобную глупость, и тех, кто готов поверить в нее. Что, на всё Кремлевское руководство пришлось всего два человека, с усами: Сталин и Микоян? Анастас Иванович, тоже хорош, ничего не скажешь. Не мог приспустить стекло в двери автомобиля и крикнуть Дмитриеву что, мол, тот обознался: Сталин едет в другой машине. В смысле, чтоб патроны приберег для другой цели. Ну, что с дезертира взять: ни воевать толком не умеет, ни стрелять по цели не может.

«В этой истории вождь не пострадал и не мог пострадать, поскольку преступник спутал Сталина с Микояном, у которого также были усы и похожая одежда. Один из охранников успел метнуть гранату и тяжело ранил нападавшего. 25 августа 1950 года по приговору военной коллегии Верховного суда СССР Дмитриев был расстрелян».

Вообще-то, глядя на фотографию А.И.Микояна, трудно свыкнуться с  мыслью, что он «как две капли воды» похож на собрата по Политбюро И.В.Сталина. Дмитриев, судя по всему, был социально чуждый элемент в советском обществе и, наверное, не ходил на праздничные демонстрации 1-го мая и  7-го ноября. В колоннах трудящихся того времени было очень много портретов советских вождей, в том числе и Сталина, и Микояна. Если приглядеться повнимательней, то можно было найти в портретных изображениях определенные различия этих людей. Сталин, например, курил трубку (шутка).

Это послевоенная фотография, на которой запечатлены: Сталин, Микоян, Молотов и другие государственные мужи. Время года: или ранняя весна, или поздняя осень. А в нашем, приведенном случае, время – 6 ноября. Вполне подходит по сезону. Видите, как одет Сталин? На нем плащ военного покроя. Вряд ли он снимал верхнюю одежду, перед тем как садиться в машину, тем более раздевался внутри нее? У нас в описании указан пассажир «в полувоенном френче». Как это понимать? Не подходит.

Кроме того, знаете, в какую машину садится Сталин с пассажирами на данной фотографии? ЗИС- 110, с характерными белыми обводами колес. В бронированном варианте ЗИС- 115 этих белых обводов нет (см. предыдущее фото). Так что о «патологическом страхе» за свою жизнь упрекать Сталина все же не следует.

Теперь, по поводу охранника бросившего гранату. Впервые прочитал, что в экипировку вооружения бойца Кремлевской охраны входила граната? Тем более, ее применение на Красной площади? В другом изложении данного «покушения» осколочная граната заменена на газовую. Якобы, Сергей Берия, сын Лаврентия Павловича, тоже, засомневался по поводу применения осколочной гранаты и решил осовременить эпизод. Но, по военным годам, все возможно. А как же в нашем случае проистекали дальнейшие события? Тяжелораненого террориста сначала, видимо, лечили, затем допрашивали, потом пришел 1947 год и отмена смертной казни. Еще немного подождали до января 1950, когда вернули смертную казнь для таких как Дмитриев: чего зазря хлеб на них переводить и, лишь только после всех перипетий, согласно автору данной статьи – расстреляли. Хотя бы пару строчек из данного дела? Молчок. Месть за отца и точка. Зато, Микоян с «гордостью» мог сказать Сталину, что и на него тоже было совершено покушение. И знакомый нам журнал «Автолегенды» № 16 тоже приводит данный эпизод, но без присущей данному жанру патетики, хотя доля антисталинизма присутствует.

«В ноябре 1942 года на вождя была предпринята попытка покушения, правда, неудачная. Тогда дезертировавший из Красной армии Савелий Дмитриев, спрятавшись на Лобном месте на Красной площади, произвел три выстрела по правительственной машине, выезжавшей из Спасской башни Кремля. Одна из попавших пуль только разбила фару, да и сама машина оказалась Анастаса Ивановича Микояна, а вовсе не Сталина».

Исчез из рассказа раскулаченный папа, месть приобрела размытые очертания: лишь бы пальнуть по правительственной машине. Как понимать? – «машина оказалась Анастаса Ивановича Микояна». Что, случайно под руку подвернулась? А на кого тогда было произведено покушение? О самом стрелке молчу, как и в первом случае. Разброс пуль просто потрясает: одна из них «разбила фару». Все бы это смахивало, как бы, на хулиганство, но с учетом военного времени, нахождение вблизи Кремлевских ворот и стрельба, хотя и без определенной цели (желание террориста нам неизвестно)  – наводит на определенное подозрение. Кстати, сам Микоян об этом случае в своих мемуарах не упоминает.

Но точку в этой истории все же, поставим чуть попозже. У Евгения Жирнова в «Коммерсант-Власть» за 26.06.2001 год прочитаем следующее:

«Во время войны, в 1942 году, когда Меркулов возвращался с Дальнего Востока, он неожиданно попросил посадить самолет в Свердловске, где в это время служил его сын, а также привезти лейтенанта Меркулова на аэродром. По сути, он ничего особенного сыну не сказал. Какие-то общие слова. Но потом оказалось, что в этот день на Красной площади солдат Красной армии с Лобного места стрелял в машину Микояна…»

Удивительное совпадение. Отсутствие заместителя Л.П.Берия по вопросам госбезопасности Всеволода Меркулова в Москве, сразу создало «напряженную» обстановку в столице. Безобразие! Палят, понимаешь, из ружей, по членам Политбюро у стен Кремля. Куда смотрят органы?

Микоян, по примеру Хрущева, тоже провел неплохую двойную комбинацию: и себя обелил (стреляли же, – почти покушение), и под Меркулова «подкоп» произвел (видимо, с подельниками планировал заменить его своим человеком).

Но, Всеволод Николаевич остался на своем посту. Более того, связи с «делом волчат», госбезопасность в июле 1943 года, опять выделили в самостоятельное подразделение подчиненное непосредственно главе государства, т.е. Сталину. Он, т.е. Меркулов, и накажет детишек Микояна по этому делу, правда, не по полной программе, но, все ж память о нарах останется на всю жизнь. Об этом деле, ниже, в другой главе.

Окончание

Comments

[mamlas.livejournal.com]

ОХОТА НА КРЕМЛЕВСКОГО ГОРЦА
http://avi.udm.ru/Avto-centr/466/