Это фейк?

Чудо, что Сталин смог дожить до 73 лет.

Серьёзные проблемы со здоровьем начались у него ещё в 1920-х, после войны он пережил два инсульта. Третий инсульт, случившийся в ночь с 28 февраля на 1 марта 1953 года оказался смертельным. Впрочем, Сталин мог бы в ту ночь выжить, если бы не преступное бездействие Хрущёва и Маленкова.


До сих пор существует мнение, что смерть Сталина в 1953 была следствием заговора его окружения. Точнее – какими-то манипуляциями заговорщиков: Берии, Маленкова, Хрущёва. Медицинская карта Сталина и донесения его окружения до сих пор не рассекречены, и реконструировать события 28 февраля – 3 марта 1953 года можно только косвенно, по запискам и проговоркам его окружения. Всего существует 6 версий смерти Сталина (вернее будет сказать – апокрифов) и 2-3 версии заговора соратников. Блог Толкователя вернётся к их описанию, а сейчас просто опишем, чем болел Сталин на протяжении своей жизни. ©

---

С молодости у Сталина было врождённое уродство – сохнущая левая рука, следствие неизлечимой генетической болезни Эрба. Серьёзные проблемы со здоровьем – боли в мышцах рук и ног, частые простуды, бессонница – начались у него в конце 1920-х. Он страдал от полиартрита, и, начиная с 1926-27 гг., сначала ездил лечиться в Мацесту, где принимал тёплые сероводородные ванны из естественных источников. Затем Сталин ежегодно ездил в Сочи. Опубликованы 17 писем Сталина к жене за период 1929-31 гг., где он делится своими переживаниями во время отпуска. Таким писем было около 30, остальные до сих пор засекречены. Но и в этих 17 письмах его упоминания о болезни Сталина. Вот часть из них:

1 сентября 1929 г. «В Нальчике я был близок к воспалению лёгких. У меня «хрип» в обоих лёгких и всё ещё не покидает кашель.

2 сентября 1930 г. «Я понемногу оправляюсь».

14 сентября 1931 г. «Здоровье у меня поправляется. Медленно, но поправляется».

( Читать дальше ... )

Византийские интриги в Кремле
Борьба за власть в позднем СССР сопровождалась рядом странных смертей

Недавно, 11 марта минуло 28 лет с того дня как на Пленуме ЦК КПСС Генеральным секретарем был избран Михаил Сергеевич Горбачев. Сегодня очевидно, что его правление стало чередой предательств и преступлений, в результате которых распалась советская держава. Символично то, что и приход Горбачева к власти был обусловлен цепью мрачных кремлевских интриг.

Расскажем о череде странных смертей престарелых членов Политбюро, которые как бы соревновались за то, чтобы Михаил Сергеевич смог поскорее взойти на партийный трон и начать свои губительные эксперименты. Но прежде обратимся к личности председателя КГБ СССР Юрия Владимировича Андропова. Именно его неуемное стремление стать во главе партии и государства явилось той пружиной, которая, в конце концов, выбросила на самый верх властной пирамиды Горбачева. ©

---

Известно, что Андропов вплоть до смерти Леонида Ильича Брежнева не рассматривался как претендент на высший партийный пост. Став в 1967 году из секретарей ЦК КПСС Председателем КГБ, он понимал, что абсолютное большинство членов Политбюро ЦК КПСС не поддержит его претензий на пост Генсека. Единственным выходом для Андропова было выжидание и своевременное устранение конкурентов. У главы секретной службы для этого были достаточные возможности.

В этой связи некоторые исследователи предлагают следующую версию событий, развернувшихся на Старой площади в 1976-1982 гг. План Андропова состоял в следующем. С одной стороны, обеспечить нахождение Брежнева на посту Генерального секретаря до того времени, пока у Андропова не появятся реальные шансы самому стать первым лицом, а с другой – обеспечить дискредитацию или устранение других претендентов на пост Генсека.

Мощным союзником Андропова в реализации этого плана стал секретарь ЦК КПСС по оборонным вопросам и кандидат в члены Политбюро Дмитрий Федорович Устинов. Но, видимо, Устинов о конечной цели устремлений Андропова не догадывался. Он являлся сторонником оставления Брежнева на посту Генсека, так как имел неограниченное влияние на Леонида Ильича. Благодаря этому сам Устинов и вопросы повышения обороноспособности страны были на первом плане.

Полное взаимопонимание Андропова и Устинова по данному вопросу установилось в период подготовки к XXV съезду КПСС, проходившему с 24 февраля по 5 марта 1976 года.

( Читать дальше ... )

60 лет тому назад, 21 марта 1953 года, правительством СССР был принят план «деиндустриализации»

Госдепартамент США, который очень внимательно отслеживал ситуацию в Советском Союзе (и отслеживает в России), в феврале 1954 года сделал следующий прогноз: «…промышленное развитие СССР и развитие транспортных связей между его регионами может замедлиться ввиду отмены промышленной программы 1953-1954 годов… В стране сделан упор на сельское хозяйство и, в основном, на освоение обширных целинных земель, что продлится, самое меньшее, пять-шесть лет. Это обстоятельство тоже может привести к замедлению индустриального развития СССР…» К сожалению, выводы американцев подтвердились, и, прежде всего, - в отношении РСФСР. ©

---

Основы столь пагубной для страны политики были определены постановлением Совета министров СССР от 21 марта 1953 года. Этим документом фактически отменялась сталинская экономическая политика. Приведем только некоторые из основных положений того правительственного решения, негативные последствия которого проявляются по сей день, и еще долго будут давать знать о себе.

«Совершенно секретно

21.03.1953 г., N 149

Учитывая, что строительство ряда гидротехнических сооружений, железных, шоссейных дорог и предприятий, предусмотренное ранее принятыми постановлениями Правительства, не вызывается неотложными нуждами народного хозяйства, Совет Министров СССР постановляет:

( Читать дальше ... )

Схватка за власть

Победа сталинской линии не была простым следствием объективно более прагматического решения проблемы перспектив развития СССР. Это решение было чревато серьезными идейными, политическими и социальными конфликтами. Ведь программы его противников также не были ошибочными от начала до конца и содержали в себе рациональные элементы, от которых Сталин по большей части отказался.

Если программа Бухарина не могла быть надежной основой для строительства социализма, то содержавшееся в ней стремление к поддержанию баланса экономических интересов между пролетариатом и крестьянством, и в связи с этим – выбор экономически сбалансированных темпов индустриализации, были вполне рациональными. Если программа Троцкого переоценивала готовность тогдашнего капитализма даже в наиболее развитых странах к социалистической революции, то делавшийся в ней упор на инициативу и самодеятельность рабочего класса и необходимую для этого политическую демократию, хотя и не мог привести страну к подлинному социализму, все же мог послужить важным фактором большей устойчивости и гибкости советского строя, его способности к дальнейшей прогрессивной эволюции. По своему объективному смыслу именно эта программа могла заложить основы для дальнейшей эволюции советского строя в сторону действительного социализма (по мере накопления необходимых социально-экономических и социально-культурных предпосылок и изменения международных условий).

Однако Сталин, выражая в первую очередь интересы бюрократии, не мог принимать таких установок. Более того, по своим личным качествам он был достойным представителем того социального слоя, интересы которого выражал. Неглупый и начитанный, обладавший прекрасной памятью, способный быстро учиться и вникать в довольно сложные практические вопросы, он умел также быстро реагировать на изменявшиеся обстоятельства общественной жизни и был мастером политической интриги, обладал упорством в достижении цели, умел располагать к себе людей. В то же время Сталин отличался маниакальной подозрительностью и злопамятностью, был склонен к упрощенчеству в области теории и практически полностью неспособен к овладению наиболее отвлеченными теоретическими дисциплинами. Теория никогда не была для него руководством к действию, а служила лишь идеологическому оформлению принимаемых политических решений. Однако некоторые постулаты марксизма (нередко в своеобразной интерпретации) Сталин воспринимал как полезные и действенные принципы, необходимые для руководства государством и массами, а потому и превращавшиеся для него в обязательные догмы.

( Читать дальше ... )

Сталинщина

В наиболее явной форме мутации социализма проявили себя, как я уже отметил, в период сталинской диктатуры, породив феномен, который неслучайно был назван «сталинщиной», дискредитировавшей и опозорившей реальные ростки социализма, подвиг наших дедов и отцов, созидавших новое общество.

Феномен «сталинщина» порожден, прежде всего, объективными противоречиями мутантного социализма. Сама по себе личность И. В. Джугашвили оказалась, конечно же, неслучайно востребована этими мутациями, подобно тому как не случайно ростки социального освобождения в нашей стране востребовали великих людей «ленинской гвардии» (кстати, опять же неслучайно в большинстве своем репрессированных сталинистами), но дело все же не в личности, которая сама по себе (если абстрагироваться от внешней атрибутики величия «вождя народов») малоинтересна. (Кстати, замечу в скобках, что ориентация на псевдоним, сращенный с образом вождя, а не на реальную фамилию реального человека тоже символична; точно так же символично и превращение В. И. Ульянова в этот период из реального гениально-противоречивого человека в мумию-символ.)

Противоречие коммунистического созидания, энтузиазма советских людей и сталинщины стало явным, легко наблюдаемым проявлением более глубинного конфликта социального творчества трудящихся и его бюрократических превращенных форм. Именно в этом противоречии (включающем не только антагонизм, но и единство сторон) – ключ к пониманию нашего прошлого. Более того, как я уже заметил, эти мутантные формы возникли отнюдь не случайно и не случайно (вспомним о «ловушке ХХ века») были сращены с ростками коммунизма так, что друг без друга эти противоположности в реальной жизни, как правило, и не проявлялись. Вплоть до кажущегося ныне чувищно-неправдоподобным парадокса гибели расстреливаемых сталинистами коммунистов с именем «вождя» на устах. Но этот парадокс и есть правда реальной жизни СССР, когда сталинщина была сращена с коммунизмом и строители нового общества вне этой формы, как правило (не забудем и об исключениях – героях коммунистической борьбы со сталинизмом в СССР и за рубежом), не мыслили себе социализм.

Тем более это было верно для большинства трудящихся, недавно вышедших из деревни и поднявшихся к новой жизни без опыта самостоятельного освоения культуры, самоорганизации, личностной свободы и критического самосознания, но при этом (вот они, парадоксы «ловушки»!) объективно ставших созидателями ростков качественно нового общества. Это социальное творчество масс, объективно в большинстве своем неспособных к социальному творчеству, не могло не породить превращенных (т. е. не просто извращающих, но и «убивающих» свое действительное содержание) форм полурелигиозного сведения своей самодеятельности к реализации внешней объективной воли (некоей абсолютно непогрешимой, являющейся «умом, честью и совестью» эпохи партии), каковая неизбежно должна была оказаться сращена с личностью-символом.

Эта в основе своей объективная (хотя и не единственно возможная – в других очерках книги я укажу на наличие альтернатив) тенденция, однако, была доведена до предельно реакционных форм субъективным фактором – теми, кто оказался во главе этой номенклатурной системы. Они (и прежде всего, «вождь», сращенный с репрессивным аппаратом НКВД, – Джугашвили и его ближайшие сторонники Ежов, Ягода, Берия и т. п., периодически расправлявшиеся друг с другом, а потом, как сейчас все чаше говорят, расправившиеся и с вождем) стали, по сути дела, исполнительным механизмом номенклатурно-бюрократической власти.

Однако это была не более чем верхушка айсберга под названием «сталинщина».

( Читать дальше ... )